М.А.Лаврентьев
ОПЫТЫ ЖИЗНИ. 50 ЛЕТ В НАУКЕ

Часть II СИБИРСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ АН СССР

Глава 7

ЗАМЫСЕЛ И ПЕРВЫЕ ШАГИ

Начало. К середине пятидесятых годов я многое уже перепробовал - занимался чистой математикой и ее приложениями к механике и технике, пристрастился к экспериментам, приложил руку к созданию ЭВМ, был академиком-секретарем Отделения физико-математических наук, участвовал в организации Физтеха, много преподавал. Но у меня росло чувство неудовлетворенности. Теория кумулятивных зарядов и теория пробивания при больших скоростях, которыми я занимался, породили много новых задач. Для их решения нужны были не только математические модели, но и постановка новых экспериментов. Того же требовали проблемы взрыва, цунами и другие. Попытки поставить нужные эксперименты в одном из институтов Академии артиллерийских наук или на полигоне не удались.

Директор Физтеха генерал-майор И.Ф.Петров достал участок вблизи поселка Орево на берегу канала Москва-Волга. Там быстро был построен водоем и несколько домов-общежитий. Однако ездить туда было далеко, сложно поставлять изделия, оформлять разрешения на взрывы. Попытка получить под лабораторию небольшой запущенный Дом отдыха в районе Звенигорода не удалась. Скоро мне стало ясно, что работой в малых масштабах, далеко от культурных центров, создать серьезное дело и получить крупные результаты не удастся. Я мечтал о возможностях, которые имел в Академии наук Украины, в Феофании.

Но дело было не только в отсутствии базы для научных экспериментов. Работа в Президиуме Академии наук Украины, в Физтехе, а затем в Отделении физико-математических наук натолкнула меня на многие мысли, связанные с организацией исследований, а также с использованием их результатов в технике, с системой подготовки молодежи для работы в науке. Но реализовать их на практике в едином комплексе мне не удавалось.

В начале 1956 года, когда в печати развернулось обсуждение проекта Директив XX съезда партии, мы с С.А.Христиановичем и С.А.Лебедевым выступили в «Правде» со статьей «Назревшие задачи организации научной работы», где, в частности, обращали внимание на то, что многие научные институты и основные кадры сосредоточены в Москве и Ленинграде, вдалеке от соответствующих производственных центров, и что это наносит большой ущерб делу. Мы считали, что назрела необходимость в создании общего плана размещения научных институтов, вузов и опытных производств на территории страны.

Решения XX съезда партии поставили на повестку дня интенсивное освоение исключительных природных богатств Сибири и Дальнего Востока. К тому времени уже были сделаны серьезные прогнозы по нефти и газу в Сибири, на Ангаре и Енисее велось строительство крупнейших гидроэнергетических установок, вдохнувших в этот регион новую жизнь, в южной части Западной Сибири шло освоение целинных и залежных земель, в Кузбассе строился Запсиб.

В первые послевоенные годы все силы государства были брошены на восстановление хозяйства западных областей, разрушенного войной. Теперь же внимание постепенно переключалось на развитие восточных областей, начало которому было положено еще в тридцатые годы созданием Урало-Кузнецкого комбината.

Академия наук имела прочные традиции работы в Сибири и для Сибири. По сибирским проблемам плодотворно работали академики И.П.Бардин, И.М.Губкин, В.А.Обручев, А.Е.Ферсман, В.Л.Комаров и многие другие. Но новый этап развития Сибири требовал и нового научного подхода. Экспедиционные исследования, работа различных советов и комиссий по сибирским проблемам, которые сослужили в свое время хорошую службу, были уже недостаточны для продуманного и научно обоснованного освоения многообразных природных ресурсов сибирского края.

Становилось все яснее, что Сибирь с ее проблемами - благодатное поле деятельности для науки и ее приложений, что настало время двинуть большую науку на восток.

Чем больше я размышлял и рассуждал с коллегами о Сибири, тем заманчивее представлялась идея именно там создать высокую концентрацию научных сил, обратить их на познание и использование природных богатств. Вспоминались высказывания о Сибири: М.В.Ломоносова: «Могущество Российское прирастать будет Сибирью», В.И.Ленина: «Чудесный край. С большим будущим» и еще: «Горные богатства Сибири представляются совершенно необъятными, и мы даже в лучшем случае, при большом успехе, в несколько лет не могли бы разработать одной сотой их доли. Они находятся в таких условиях, где потребуется оборудование лучшими машинами». А это значит - Сибири нужна и вся мощь современной науки, то есть крупные научные силы, активно работающие ученые. В Сибири их к этому времени было не густо - достаточно сказать, что к востоку от Урала, где создавалось около 10 % промышленной продукции страны, находилось едва ли 1-2 % научного потенциала (к примеру, докторов и кандидатов наук). В то же время было ясно, что создание научной базы на востоке не может быть решено только путем эволюционного развития филиалов Академии наук СССР и что необходимо перевести туда крупные, хорошо зарекомендовавшие себя научные коллективы из Москвы и Ленинграда.

Так постепенно созревала идея научного десанта - переезда в Сибирь большой группы ученых и создания там нового научного центра.

Своими мыслями я делился с С.А.Христиановичем, у которого тоже была весьма сложная ситуация: после ухода из ЦАГИ он работал у Н.Н.Семенова и в Отделении технических наук - и тут, и там обнаружилась его несовместимость с начальством. Был разговор и с С.Л.Соболевым, который после неудач в Стекловском институте и у Курчатова также был «не у дел». Я имел разговоры в ЦК партии с В.А.Кириллиным, возглавлявшим отдел науки и вузов, несколько позже - с Н.С.Хрущевым. Идея создания крупного научного комплекса на востоке страны получила одобрение. Что касается моих учеников и сотрудников из Орева, то все они захотели работать в задуманном сибирском центре.

Нельзя сказать, что идея продвижения науки на восток сразу была принята «на ура». Пришлось встретиться и со скепсисом.

В декабре 1956 года я возглавил комиссию Отделения физико-математических наук по рассмотрению жалоб на руководство Свердловского филиала Физико-технического института имени А.Ф.Иоффе. В Комиссию входили П.Л.Капица, Л.А.Арцимович, Г.В.Курдюмов и другие. С задачей мы справились быстро - решили менять руководство. Комиссия вернулась в Москву, а я отправился дальше - в Новосибирск и Иркутск. В Новосибирске председатель Западно-Сибирского филиала АН СССР профессор Т.Ф.Горбачев принял меня очень дружественно, показал свой филиал и дал совет посмотреть наиболее интересные места для расположения нового Академгородка в 20-30 километрах от города - почти девственные сосновые и березовые массивы на берегу реки Оби и будущего Обского «моря». Из Новосибирска я проехал в Иркутск, побывал на Байкале. В отличие от Новосибирска, председатель Восточно-Сибирского филиала встретил меня неприветливо. Кроме того, и председатель филиала, и ректор университета, и местные власти считали, что строить надо только в самом городе. Таким образом, чаша весов начала склоняться в пользу Новосибирска.

По возвращении в Москву я зашел к А.Н.Несмеянову и рассказал ему о сибирских планах. Несмеянов: «Никто не поедет». Я назвал четверых, когда назвал пятого, Несмеянов сказал: «Что Вы говорите, а я считал его умным человеком». Рассказывая об этом разговоре с Несмеяновым, мне удалось под «дураков» получить для СО АН дополнительно порядка 100 тыс. рублей.

О новом центре был разговор и с министром Высшей школы Елютиным, который сказал сразу: «Ничего у вас из этого не выйдет. У меня большой опыт по переводу некоторых вузов из Москвы на периферию. После выхода постановления о переводе около шести месяцев идет подготовка к переезду. За это время практически все (особенно хорошие) профессора и доценты устраиваются в другие вузы Москвы, переводятся и студенты. В намеченный срок в новый город едут директор и секретарь партбюро. Они берут с собой вывеску вуза и некоторое количество мебели и оборудования. На новом месте переселенцы получают помещение (здание средней школы), на которое сразу прибивается новая вывеска. Преподаватели и студенты набираются из средних школ и с заводов. Считая задание правительства выполненным, директор и парторг возвращаются обратно в Москву, где быстро устраиваются на работу как хорошо проявившие себя организаторы».

Начинать дело без широко известных ученых было невозможно; участие академиков С.А.Христиановича и С.А.Соболева являлось условием, без которого предприятие по созданию нового научного центра было бы обречено на провал в самом начале. В трудное время организации и становления Сибирского отделения оба они сыграли большую роль.

Я хорошо знал и Христиановича, и Соболева в течение многих лет совместной работы.

С.А.Христианович пережил тяжелое детство, был беспризорником. Случайно встретился с друзьями своих погибших родителей, которые его приютили и дали возможность учиться. Он окончил Ленинградский университет, где отличился способностями к математике, быстротой восприятия и мышления. С.А.Христианович одинаково преуспел в теоретических исследованиях и в эксперименте, занимался многими проблемами: течением жидкостей в каналах, фильтрацией нефти и газа, аэродинамикой и газовой динамикой летательных аппаратов, механикой твердого тела и энергетикой.

До войны я работал с ним вместе в ЦАГИ, там его начали звать САХ (по аналогии с С.А.Чаплыгиным, которого за глаза называли САЧ). Во время войны САХ возглавлял оставшуюся в Москве часть ЦАГИ. Сразу после войны он провел важную часть работы по созданию Московского физтеха. К моменту, когда возникла идея СО АН, САХ, уже трижды лауреат Государственной премии СССР, стал академиком-секретарем Отделения технических наук Академии наук (а я был академиком-секретарем Отделения физико-математических наук). Таким образом, мы могли составить неплохой тандем.

У макета новосибирского Академгородка отцы-основатели Сибирского отделения АН СССР. Слева направо: С.А.Христианович, С.Л.Соболев, М.А.Лаврентьев, А.А.Трофимук. 1959 г.

Несколько позже третьим в нашей компании стал С.Л.Соболев, мой давний коллега по Математическому институту им. В.А.Стеклова и по работе с И.В.Курчатовым. Избранный академиком в 31 год, автор широко известных работ в области математического анализа, Герой Социалистического Труда и трижды лауреат Государственной премии СССР, крупный организатор, блестящий педагог, основатель первой в стране кафедры вычислительной математики в МГУ, активный общественный деятель, он был, конечно, полезным соратником в деле организации нового научного центра.

На годичном Общем собрании Академии наук в феврале 1957 года идея сибирского научного центра была обнародована. В докладе главного ученого секретаря А.А.Топчиева было сказано: «Заслуживает внимания предложение академиков М.А.Лаврентьева и С.А.Христиановича о создании в Сибири большого научного центра АН СССР, в котором они выразили желание работать. Президиум Академии наук уверен, что и другие ученые последуют этому патриотическому примеру».

Общее собрание Академии, а затем краткое сообщение о нем в газете «Правда» вызвали широкий отклик среди многих наших ведущих ученых, которые изъявили желание ехать в новый центр вместе со своими учениками и сотрудниками.

Началась серьезная подготовительная работа по организации Сибирского отделения Академии наук.

Основные принципы. Создавая новый научный центр, надо было с самого начала поставить дело широко, с перспективой на будущее. Необходимо было заранее решить - каковы главные принципы, вокруг каких идей сплачивать коллектив и строить проекты.

В развитии современной науки сосуществуют две тенденции: специализация и комплексность, соответственно можно себе представить и организацию научного центра. К тому времени уже был накоплен опыт создания специализированных городов для решения крупных научно-технических задач - таких как овладение ядерной энергией, полеты в космос. Научно-исследовательские центры также возникали в основном как специализированные (Дубна, Обнинск, Крюково, Пущино). Зарубежные городки науки, например Стенфорд и Принстон в США, Гренобль и центры вблизи Лилля и Марселя во Франции, существуют на базе соответствующих университетов. Ни тот, ни другой путь нам не подходил - нужно было развивать исследования не в одной области науки, а широким фронтом, и не было готового плацдарма в виде университета.

Я был глубоко убежден, что сейчас интеграционные тенденции в науке берут верх. У меня на глазах были убедительные примеры: физик Н.Н.Семенов заложил основы теории цепных химических реакций; математик М.В.Келдыш стал теоретиком космонавтики; другой математик, Л.В.Канторович, открыл новое направление в экономике.

Серьезных результатов современная наука может добиться только объединенными усилиями многих направлений. Этот тезис не вызывал возражений. Дело в том, что почти все наиболее важные современные проблемы науки, техники, сельского хозяйства требуют для разрешения возникающих новых задач знания фактов и методов физико-математического и химического комплексов. С другой стороны, само развитие каждой из этих наук возможно только при наличии всего комплекса наук. Например, в математике с ее электронными счетными машинами, с ее новыми теориями заинтересованы все науки, но сама математика уже не может жить и нормально развиваться без физики, химии и скоро, вероятно, без биологии. Речь идет о дальнейшем усовершенствовании вычислительных машин, а также о поисках новых проблем, новых путей исследования и приложения математики к другим наукам. Сами названия новых областей - химическая физика, физическая химия, биофизика, биохимия - говорят о тесном переплетении между собой наук данного комплекса.

Но при этом важно, каким образом осуществляется комплексный подход к решению проблем. Если, например, в химическом институте завести специальную группу математиков, вряд ли что-нибудь получится. Хорошие математики туда не пойдут - им нужно постоянное общение с коллегами, да и кто захочет быть в качестве «довеска» там, где преобладает совсем другая специальность! Нужен иной путь - не создание пестрых, мозаичных институтов, а кооперация сильных, авторитетных в своей области крупных коллективов. То есть нужен комплекс институтов различных научных направлений.

Многоплановость специальностей важна, между прочим, и для того, чтобы коллектив новоселов прочно закрепился в новом городе. Ведь трудно предположить, что в семье и муж, и жена - оба математики или физики, и не обязательно их дети станут математиками.

Новый центр также ни в коем случае не должен был стать так называемым региональным. Такие центры сыграли большую роль на определенном этапе развития науки - они способствовали изучению местных, региональных проблем, касающихся главным образом изучения природных ресурсов данного края, а также отдельных технических задач, поставленных развитием народного хозяйства региона. Собственно, как региональные возникли на первом этапе филиалы Академии наук - Якутский, Дальневосточный, Западно-Сибирский, Восточно-Сибирский. Но новый этап развития науки и производительных сил Сибири породил и новые требования - создание на востоке страны научных учреждений общетеоретического профиля, которые обеспечили бы высокий уровень фундаментальных исследований, постоянное воспроизведение научного задела для практических приложений. Необходимость такого задела в наше время вышла на уровень общегосударственных задач.

Сибирское отделение должно было стать первым в СССР крупным комплексным научным центром, объединяющим и организационно, и территориально институты, работающие по различным направлениям фундаментальной науки. Это был наш первый принцип.

В то же время было ясно, что развивать науку на современном уровне невозможно без опоры на современную промышленность. А по закону обратной связи промышленность сама остро нуждается в науке как источнике новых идей, революционизирующих производство.

Начавшееся интенсивное освоение Сибири, разведывание ее недр, развитие в восточных районах промышленности и сельского хозяйства поставили перед наукой огромный комплекс задач, требовавших решения. Собственно, именно нужды Сибири стали главным побудительным импульсом создания нового научного центра. Институты Сибирского отделения должны были послужить надежной опорой для создающейся на востоке новой индустриальной базы, для развития новой техники.

Максимально приблизить науку к решению проблем народного хозяйства Сибири, наладить четкую систему быстрой передачи в практику новых научных идей и разработок - эти задачи стали нашим вторым принципом.

Наконец, третий принцип, который можно было бы назвать и первым, - это научные кадры. Создание новых институтов должно было опираться на коллективы, группы и отдельных ученых, уже зарекомендовавших себя в той или иной области науки, они должны были составить хребет новых институтов. Мы ставили обязательным условием, чтобы эти ученые переезжали в Сибирь вместе со своими учениками, аспирантами, даже студентами-дипломниками. Родившийся тогда лозунг «Нет ученых без учеников» не потерял своего значения и через двадцать лет. В СО АН с самого начала дело было поставлено так, что не иметь учеников, не готовить кандидатов и докторов наук для крупных ученых стало неудобно, непрестижно. Количество и качество учеников - один из важнейших критериев оценки труда ученых Отделения всех рангов. Думая о будущем научном центре, мы понимали, что одних только «привозных» кадров недостаточно для широкого развития науки и распространения ее влияния. Необходимо было организовать приток свежих научных сил, способной молодежи, обучающейся на современных идеях, современных приборах и установках. Реальный путь к решению этой проблемы указывал опыт Физтеха. Таким образом, нам необходимо было иметь при новом научном центре университет, где молодежи давалось бы широкое образование и где ученые Сибирского отделения учили бы студентов непосредственно на живом деле, на повседневном участии в работе исследовательских институтов.

Все эти принципы родились в многократных беседах и обсуждениях с крупнейшими учеными страны, они синтезировали их богатый опыт исследователей, педагогов, создателей новой техники.

Десять лет спустя в докладе, посвященном 10-летию Сибирского отделения, главные принципы создания новосибирского Академгородка были кратко сформулированы следующим образом:

Первый принцип - решение больших проблем современной науки. И именно потому, что наибольшее их число решается на стыках наук, в научном центре должны быть представлены крупными учеными все главные фундаментальные научные дисциплины - математика, физика, химия, биология, геология, геофизика, экономика.

Второй принцип - тесная связь с народным хозяйством, ибо наука очень нужна всем его отраслям, нужна промышленности так же, как большая многоотраслевая промышленность необходима для решения научных проблем.

Третий принцип - правильное сочетание ученых старшего поколения и молодежи. Основную массу в научном центре должна составлять молодежь - студенты и аспиранты. Здесь должен быть университет, студенты которого слушали бы лекции ученых, делающих науку в академических институтах, и обучались бы на новейшем оборудовании этих институтов.

Приятно отметить, что нам удалось реализовать эти принципы. Сначала они утвердились и вошли в жизнь в Новосибирском научном центре, теперь они с каждым годом все более полно осуществляются в других научных центрах Отделения.

Организация. В мае 1957 года события начали развиваться очень быстро. Президиум Академии наук создал подготовительный комитет по организации Сибирского отделения. В него вошли академики М.А.Лаврентьев (председатель), С.А.Христианович, С.Л.Соболев, Л.А.Арцимович, Н.Н.Боголюбов, А.П.Виноградов, В.А.Котельников, А.Л.Курсанов, Д.И.Щербаков. 18 мая Совет Министров СССР принял постановление «О создании Сибирского отделения Академии наук СССР», в нем было записано: «Организовать Сибирское отделение Академии наук СССР и построить для него научный городок близ города Новосибирска, помещения для научных учреждений и благоустроенные жилые дома для сотрудников в районах Сибири и Дальнего Востока.

Считать основной задачей Сибирского отделения Академии наук СССР всемерное развитие теоретических и экспериментальных исследований в области физико-технических, естественных и экономических наук, направленных на решение важнейших научных проблем и проблем, способствующих наиболее успешному развитию производительных сил Сибири и Дальнего Востока».

На даче в Мозжинке под Москвой. Слева направо: А.В.Бицадзе, будущий член-корреспондент АН СССР по Сибирскому отделению, академик М.А.Лаврентьев, гостья из Великобритании (учительница английской королевы), академики Н.Н.Боголюбов и А.П.Виноградов (члены Оргкомитета по созданию Сибирского отделения). Лето 1957 г.

С этим же постановлением в состав СО АН были включены все восточные филиалы Академии наук: Западно-Сибирский, Восточно-Сибирский, Якутский, Дальневосточный, институты в Красноярске и на Сахалине. Был создан (теперь уже решением правительства) Оргкомитет: М.А.Лаврентьев (председатель), С.А.Христианович, С.Л.Соболев, Н.Н.Боголюбов, А.В.Топчиев, Т.Ф.Горбачев, Б.Н.Кобелев, Н.К.Байбаков, В.А.Кириллин и другие. Оргкомитету и Президиуму АН СССР поручалось в месячный срок разработать структуру, Устав и Перспективный план развития Сибирского отделения.

Уже через шесть дней специальная комиссия вылетела в Сибирь для выбора территорий. В Новосибирске площадка под будущий Академгородок была выбрана единодушно. Здесь нас устраивало все: близость крупного промышленного и культурного центра - и все же достаточное от него расстояние (чтобы городок науки не растворился в большом городе, сохранил внутреннее единство); наличие самого крупного в Сибири филиала Академии наук и его дружественное отношение к проекту нового научного центра; удобства транспорта (узел на Транссибирской магистрали, аэропорт с прямыми рейсами в Москву; наконец, наличие шоссе почти до места строительства). Не последнюю роль сыграли прекрасные природные условия: мягкий рельеф, березовые рощи и полоса соснового бора вдоль Оби, перспектива будущего моря рядом с городом. Все это в полной мере себя оправдало.

Мы побывали также и в других городах, где намечалось строительство. Во Владивостоке и Красноярске места для научных центров были выбраны единогласно. По Иркутскому центру мнения разошлись: местные (и власть, и ученые) хотели строить в самом городе; С.А.Христианович предлагал строить на окраине города, в нижнем бьефе плотины на Ангаре; М.А.Лаврентьев - в десяти километрах от города, на Ангаре, но выше плотины.

После долгих споров обком присоединился к Христиановичу - строить на окраине. На месте строительства пришлось сносить дома, а затем возмещать жилье прежним их обитателям из фондов научного городка. Как позже стало всем ясно, тенденция городских властей строить на окраине базировалась на желании взять от пришедшей новой организации как можно больше на благоустройство города. Город получал кроме положенных 40 % от построенного учреждениями еще и возможность улучшить жилье гражданам, живущим в сносимых домах. Но дело не только в этом. Через несколько лет городок оказался стиснутым придвинувшимся к нему городом. Ошибка, допущенная нами более двадцати лет назад, дает себя знать и сегодня - отличные места на берегу Иркутского водохранилища теперь заняты обкомовскими дачами, а иркутский Академгородок дышит смогом и дымом соседних промышленных предприятий.

После возвращения комиссии в Москву основное внимание сконцентрировалось на Академгородке в Новосибирске. Организация нового научного центра происходила исключительно оперативно. Это стало возможно благодаря тому, что Академии наук были предоставлены большие права - определить состав институтов, статус Сибирского отделения, решать вопросы проектирования и строительства.

Начальный этап организации был пройден за фантастически короткий срок. Через месяц и десять дней с момента принятия постановления Академией были определены первые 10 институтов (до конца года их число возросло до 14) и их руководители, утверждены Устав Сибирского отделения и место строительства.

Руководство Академии наук, многие крупные ученые активно помогали нам в выборе научных направлений, структуры институтов, подборе людей. Много предложений и советов мы получили от старейшин советской науки - академиков Г.М.Кржижановского, А.В.Винтера, Е.Н.Павловского, Д.И.Щербакова, И.П.Бардина, К.М.Быкова, B.C.Немчинова, Н.С.Шатского и других.

Организация Сибирского отделения обсуждалась на специальном Общем собрании Академии наук СССР 2 ноября 1957 года, где встретила единодушную поддержку и одобрение. Решением этого собрания всем учреждениям Академии было поручено оказывать всемерную помощь в организации научных подразделений Сибирского отделения. В частности, было предусмотрено создание при академических институтах Москвы и Ленинграда групп ученых и лабораторий для последующего их перевода в соответствующие институты Сибирского отделения.

В развитие постановления о Сибирском отделении Совет Министров СССР принял еще ряд важных решений: о создании в Новосибирске университета, о передаче Сибирскому отделению Государственной научной библиотеки, о предоставлении нам права первоочередного отбора выпускников вузов и о беспрепятственном переводе к нам сотрудников московских и ленинградских научных учреждений, пожелавших работать в Сибири.

М.А.Лаврентьев рассказывает московским коллегам о планах строительства Новосибирского научного центра. В центре — президент Академии наук СССР А.Н.Несмеянов. 1958 г.

В марте 1958 года на Общем собрании Академии наук состоялись первые выборы членов Академии по Сибирскому отделению (об этом я расскажу отдельно). В мае 1958 года в Новосибирске прошло первое Общее собрание Сибирского отделения, где был избран его Президиум и утвержден план научных исследований.

В президиуме первого Общего собрания Сибирского отделения АН СССР: М.А.Лаврентьев, С.А.Христианович, А.А.Трофимук, Т.Ф.Горбачев. Май 1958 г.

Таким образом, благодаря огромному вниманию ЦК партии, правительства, Академии наук основное формирование Сибирского отделения произошло за год с момента принятия постановления о нем - срок неслыханно короткий, когда речь идет о научном центре.

		Глава 7. Замысел и первые шаги // Российская академия наук. Сибирское отделение: Век Лаврентьева / Сост. Н.А.Притвиц, В.Д.Ермиков, З.М.Ибрагимова. - Новосибирск: Издательство СО РАН, филиал «Гео», 2000. - С.121-131.



		ОГЛАВЛЕНИЕ • ФАЙЛ PDF